Баллада о кольце любви

[sihaia]

Я, все таки, это запишу...

Еще в средних классах школы я, не помню где, прочитала эту балладу и непонятно зачем, но запомнила ее наизусть.
Помню и по сей день.
Но автора не помню.
И сколько я не искала в поисковиках самостоятельно - никакого результата.

Запишу ее тут у себя.
Пусть лежит.
Если я это помню, значит, это кому-нибудь нужно...

Нас опять закружило по свету,
Занесло вдруг нечаянным ветром
В этот замок, видений полный,
Где у кручи бунтуют волны,
Где в колючих обломках льда
Под мостами дрожит вода.

Радзивиллы и их короны
На решетках и на гербах,
А владельцы их похоронены
В подземелье, во ста гробах.
Здесь злодеи, вояки и мученики.
Святотатство, святость и боль.
В прах распавшиеся мумии,
Шелк и бархат побила моль.

Вот младенцы, святою ратию
В подземелье навек замурованы,
Спят в двенадцати гробиках кованных.
Спит княгиня, их скорбная матерь...

Как в тенетах, в былых преданиях,
Старый замок уже ничей.
Молвят, бродит тут без покаянья
Княжий конюх по тьме ночей.
Тенью бродит среди развалин,
Днем не встретишь, зови-не зови.
Словно цепью его приковали
В бесконечном кольце любви.

Сам попался он в лапы дьяволу.
А зачем свобода нужна,
Коль пленила его златоглавая
Радзивилловская княжна?
Днем коня он ей держит у стремени,
Будто бог Аполлон во плоти.
И княжна, жарким взглядом прострелена,
В лес осенний стрелою летит.

Конь взвивается. Что есть мочи
Сердце бьется в ее груди.
Эхо лесом летит, грохочет,
Повторяя вослед "Приходи!"
Повторяет и талый ветер,
И в серебряный рог трубя -
Ты единственная на свете!
Я люблю, я люблю тебя!

Буду ждать возле старого дуба,
Схоронюсь у колючего терна.
Если ж ты меня тоже любишь -
Приходи сюда ночью темной!

Над мостами звезда дрожала,
А княжка через сад бежала.
По траве, где росу разлили,
Ножки белые семенили.
Там ее, в ночи непроглядной,
Ждал единственный,
Ждал ненаглядный.

Целовал у тернины черной.
Все на свете летело к черту!
Радзивиллы и их короны,
Гнев сиятельный во спасенье...
И ничто не имело значенья,
Лишь объятия этих влюбленных.

Только бросили бога на плаху,
А глаза его даже не плакали.
Ей кричали "Пускай порубят,
Но любви моей не погубят!"
Не печалься, из мира иного
Я приду к тебе снова и снова!"

Нет княжне у князей прощения,
И, законам всем вопреки,
Ксендз венчает кровосмешение,
Да отпустят ему грехи...
С ненавистным повенчана, вырвана
У своей любви на беду.
У княгинюшки дети - выродки,
Умирают на первом году...

Прибывает в их склепе гробиков.
Лишь родился, уже и не жить...
Гром прокатился длинным грохотом
И княгинюшка в сад бежит.
Там ее возле старого дуба,
Под холодной небесной твердью,
Ждет по-прежнему тот, кто любит,
Даже после позора и смерти.

Лишь единственный мальчик-первенец,
В муках роженный, выжить смог.
Кудри золотом вьются, пенятся.
Что ж, что выброшен за порог?
Подрастал под чужою кровлею,
Где колышется синь-вода,
Радзивилловскою короною
Не увенчанный никогда.

Смалу хлеб себе зарабатывал,
Пас чужих гусей да овец.
Никогда не целованный матерью
И не ведавший, кто отец.
Только весел был мальчик-первенец,
По земле королем ходил.
Песни пел и с ума сводил
Всех красавиц своими песнями.

Лишь пастушка одна не стояла в окне,
Не смотрела вослед, не горела в огне.
Вот ее-то княжич и высватал,
Недотрогу из недотрог.
Словно птицу из полымя выхватил,
На заветный ступив порог.
Заиграл на дуде еще веселей,
А пахал, а косил - не унять!

Нарожала ему семерых сыновей,
Синеглазых, как день, боженят!
И летела землей белорусскою
Краснозвездных конников рать.
Ясноглазые, рослые, русые -
Батьке-пахарю все под стать.

Дети вечной любви, внуки конюха.
К солнцу мчится отважная конница,
Хлебопашцы-богатыри.
И жива та любовь не забытая.
Пусть порубленная, не разбитая,
Чтобы снова любовь дарить.

Чья-то девочка сумрачным вечером
От родного сбежала порога,
Руки тонкие вскинув на плечи
Своему ясноглазому богу.
Ночь им бросила бархат черный,
Запалила над парком свечи.
И клялись у колючего терна
Эти двое в любви навечно.

И скользили две легкие тени
К башне старой по шатким ступеням.
И летели две тени по стенам,
И сплетались в одну постепенно.
Угасало звезды свеченье
На зеленых шуршащих кронах
И ничто не имело значенья,
Лишь объятия этих влюбленных.

Да, не зря занесли нас волны
В замок тот, где преданий полны,
Скачут годы, крылатые конники,
По следам княгини и конюха.
Тенью бродим среди развалин.
Вечер в небе зажег звезду.
Словно цепью нас приковали
В шелестящем пустом саду.

Это ты или талый ветер?
И в серебряный рог трубя -
Ты единственная на свете!
Я люблю, я люблю тебя!..